Дружба кошки и мышки. Братья Гримм

Кошка познакомилась с мышкой и столько пела ей про свою великую любовь и дружбу, что мышка наконец согласилась поселиться с нею в одном доме и завести общее хозяйство.

- Да, вот к зиме нужно бы нам наготовить припасов, а не то голодать придется, - сказала кошка. - Ты, мышка, не можешь ведь всюду ходить. Того гляди, кончишь тем, что в мышеловку угодишь.

Добрый совет был принят и про запас куплен горшочек жиру. Но не знали они, куда его поставить, пока наконец после долгих рассуждений кошка не сказала:

- Я не знаю места для хранения лучше кирхи: оттуда никто не отважится украсть что бы то ни было; мы поставим горшочек под алтарем и примемся за него не прежде, чем нам действительно понадобится.

Итак, горшочек поставили на хранение в верном месте; но немного времени прошло, как захотелось кошке отведать жирку, и говорит она мышке:

- Вот что я собиралась тебе сказать, мышка: звана я к сестре двоюродной на крестины; она родила сынка, белого с темными пятнами - так я кумой буду. Ты пусти меня сегодня в гости, а уж домашним хозяйством одна позаймись.

- Да, да, - отвечала мышь, - ступай себе с Богом; а если что вкусное скушать доведется, вспомни обо мне: я и сама бы не прочь выпить капельку сладкого красного крестинного винца.

Все это были выдумки: у кошки не было никакой двоюродной сестры, и никто не звал ее на крестины. Пошла она прямехонько в кирху, пробралась к горшочку с жиром, стала лизать и слизала сверху жирную пленочку. Потом прогулялась по городским крышам, осмотрелась кругом, а затем растянулась на солнышке, облизываясь каждый раз, когда вспоминала о горшочке с жиром.

Только к вечеру вернулась она домой.

- Ну, вот ты и вернулась, - сказала мышь, - верно, весело денек провела.

- Да, недурно, - отвечала кошка.

- А как звали новорожденного?

- Початочек, - коротко отвечала кошка.

- Початочек?! - воскликнула мышь. - Вот так удивительно странное имя! Или оно принято в вашем семействе?

- Да о чем тут рассуждать? сказала кошка. - Оно не хуже, чем Крошкокрад, как зовут твоих крестников.

Немного спустя опять одолело кошку желание полакомиться. Она сказала мышке:

- Ты должна оказать мне услугу и еще раз одна позаботиться о хозяйстве: я вторично приглашена на крестины и не могу отказать, так как у новорожденного отметина есть: белое кольцо вокруг шеи.

Добрая мышь согласилась, а кошка позади городской стены проскользнула в кирху и съела с полгоршочка жиру.

- Вот уж именно ничто так не вкусно, как то, что сама в свое удовольствие покушаешь, - сказала она, очень довольная своим поступком.

Когда она вернулась домой, мышь опять ее спрашивает:

- Ну, а как этого детеныша нарекли?

- Середочкой, - отвечала кошка.

- Середочкой?! Да что ты рассказываешь?! Такого имени я отродясь не слыхивала и бьюсь об заклад, что его и в святцах-то нет!

А у кошки скоро опять слюнки потекли, полакомиться захотелось.

- Бог любит троицу! - сказала она мышке. - Опять мне кумой быть приходится. Детеныш весь черный как смоль и только одни лапки у него беленькие, а на всем туловище ни одного белого волоска не найдется. Это случается в два года раз: ты бы отпустила меня туда.

- Початочек, Середочка... - отвечала мышь. - Это такие имена странные, что меня раздумье берет.

- Ты все торчишь дома в своем темно-сером байковом халате и со своей длинной косицей, - сказала кошка, - и причудничаешь: вот что значит днем не выходить из дому.

Мышка во время отсутствия кошки убрала все комнатки и весь дом привела в порядок, а кошка-лакомка дочиста вылизала весь горшочек жиру.

- Только тогда на душе и спокойно, когда все съешь, - сказала она себе и лишь позднею ночью вернулась домой, сытая-пресытая.

Мышка сейчас же спросила, какое имя дали третьему детенышу.

- Оно тебе, верно, тоже не понравится, - отвечала кошка, - малютку назвали Последышек.

- Последышек! - воскликнула мышь. - Это самое подозрительное имя. Я его что-то до сих пор не встречала. Последышек! Что бы это значило?

Она покачала головой, свернулась калачиком и легла спать.

С той поры никто уже кошку больше не звал на крестины, а когда подошла зима и около дома нельзя было найти ничего съестного, мышка вспомнила о своем запасе и сказала:

- Пойдем, кисонька, проберемся к припасенному нами горшочку с жиром, то-то вкусно покушаем.

- О, да, - отвечала кошка, - вкусно будет! Так же вкусно, как если бы ты свой тонкий язычок в окошко высунула.

Они отправились, а когда дошли до цели, то нашли горшочек, хотя и на своем месте, но совсем пустым.

- Ах, - сказала мышь, - теперь я вижу, что случилось: теперь мне ясно, какой ты мне истинный друг! Ты все пожрала, когда на крестины ходила: сперва почала, потом до середочки добралась, затем...

- Замолчишь ли ты?! - вскричала кошка. - Еще одно слово - и я тебя съем!

У бедной мышки уже на языке вертелось:

- Последышек! - и едва сорвалось у нее это слово, как одним прыжком подскочила к ней кошка, схватила ее и... проглотила.

Вот так-то! Чего только на свете не бывает!