V. Старая вражда. Рафаэль Иджурра - Тропа войны - Майн Рид
Я выехал из гасиенды не торопясь. Хотя и знал я, что мне не удастся увидеться с Изолиной, но мне очень хотелось подольше находиться вблизи ее. Может быть, она выйдет на крышу и махнет мне рукой…
Отъехав немного, я оглянулся, надеясь увидеть на крыше красавицу Изолину, но вместо нее я увидел красивое и в то же время отталкивающее лицо Иджурры. Наши взоры встретились, и у каждого можно было прочесть во взгляде: я твой враг. Мы оба почувствовали, что мы соперники, и возненавидели друг друга с первой минуты.
По лицу Иджурры было видно, что это грубый и злой человек. В его больших красивых глазах было что-то животное, а красоту его можно было сравнить с красотой ягуара.
Я понял, что Иджурра знает мою тайну, и при виде его насмешливого взгляда у меня готовы были сорваться с уст оскорбительные слова, но в это время ко мне подъехал одни из моих лейтенантов с извещением, что быки собраны.
Взглянув случайно на крышу, лейтенант вдруг прервал свою речь и изменился в лице.
— Да ведь это Рафаэль Иджурра! — воскликнул он со злобным недобрым смехом.
Иджурра, по-видимому, узнавший лейтенанта Холингурса, вдруг побледнел и от удивления и страха не мог произнести ни слова.
— Изменник, негодяй, убийца! — кричал Холингурс. — Наконец-то мы встретились!
С этим словами лейтенант направил дуло своего ружья на Иджурру.
— Стойте! — закричал я и быстро схватил лейтенанта за руку. Предотвратить выстрел мне не удалось, но, благодаря моему движению, пуля вместо головы Иджурры попала в каменную часть перил. Когда дым рассеялся, Иджурры на крыше уже не было.
— Лейтенант Холингурс, я вам приказываю… — начал было я.
— Капитан Уорфилд, — решительно перебил меня лейтенант, — на службе вы можете мне приказывать, и я обязан повиноваться вам, но теперь это мое частное дело… Но, однако, я теряю время, негодяй может убежать.
Не успел я схватить его коня за уздечку, как Холингурс ускакал по направлению к дому.
Я последовал за ним, но опоздал: он бросился по лестнице с пистолетом в руках. Я услышал громкий разговор, проклятия, шум падающих вещей и, наконец, два выстрела. Вслед за этим раздались женский крик и стон, предсмертный стон мужчины. «Кто-нибудь из двух врагов умирает», — подумал я. Забравшись на крышу, я не застал там ни Холингурса, ни Иджурры. Снова послышался выстрел, и я, взглянув вниз, увидел двух бегущих людей. Это были Иджурра и гнавшийся за ним Холингурс.
Условия благоприятствовали Иджурре, так как лейтенанту, обремененному амуницией, бежать было трудно.
Мексиканец, очевидно, направился к лесу и, действительно, скоро исчез за деревьями, за ним последовал и лейтенант.
Я поскакал туда же в надежде, что, может быть, успею предотвратить кровопролитие, но вскоре потерял из виду обоих. Несколько минут я прислушивался, ожидая услышать в лесу крики или выстрелы, но ничего не было слышно, кроме голосов погонщиков. Это напомнило мне о моих обязанностях, и я поехал обратно к дому.
В доме было тихо. Все попрятались от страха. Я не знал, что делать. Мне бы следовало объяснить все дону Рамону, но что я мог сказать ему, когда сам ничего не понимал и, может быть, больше его нуждался в объяснениях! Мне оставалось только покинуть гасиенду, что я и сделал.
Шесть солдат были оставлены мною ожидать возвращения лейтенанта, а я и все остальные направились обратно в лагерь.
В мрачном расположении духа продолжал я свой путь по пыльной дороге под жгучими лучами солнца. Я был недоволен старшим лейтенантом, поведение которого продолжало оставаться для меня загадкой. Лейтенант Уитли не мог объяснить мне, в чем дело.
Холингурс был странный человек — полная противоположность Уитли, этого смелого весельчака и храброго воина, настоящего техасца.
Холингурс был родом из Теннесси. Он принимал участие в неудачной Мирской экспедиции, после которой его отправили в Мексику и там заставили работать по плечи в грязи в больших канавах, пересекающих улицы. Этим обстоятельством можно было объяснить его мрачный характер и суровое выражение лица, на котором я никогда не видел улыбки. Говорил он мало и почти исключительно о служебных делах. Но как только оставался один, он всегда посылал проклятия какому-нибудь смертельному врагу. Холингурс был человеком, расспрашивать которого никто не решался, а его храбрость и воинственность были всем хорошо известны.
Дорогой мы с Уитли говорили о Холингурсе, стараясь объяснить себе его странное поведение. В нашем разговоре я случайно упомянул имя Рафаэля Иджурры.
Уитли, внезапно остановив меня, воскликнул:
— Иджурра? Да это страшный негодяй! Холингурс имеет все основания ненавидеть его!
На мою просьбу объяснить, в чем дело, Уитли рассказал следующее.
Рафаэль Иджурра, уроженец Техаса, сперва был богат, но затем проиграл все свое состояние. До Мирской экспедиции он как техасский гражданин присягнул новому правительству, выдавая себя за приверженца молодой республики. Когда организовалась Мирская экспедиция, Иджурра добился чести быть избранным в офицеры отряда. Он сумел внушить к себе полное доверие. Однако впоследствии оказалось, что Иджурра был в тайных отношениях с неприятелем, которому и предал всех своих товарищей.
Накануне битвы при Мире Иджурра куда-то исчез, а остатки Техасской армии были взяты в плен и отправлены в столицу Мексики. Каково же было удивление и негодование пленников, когда они увидели Иджурру, конвоировавшего их в форме мексиканского офицера! Не будь их руки в кандалах, они растерзали бы его на куски.
В это время Уитли был болен, благодаря чему избежал участи своих товарищей. Они должны были тянуть жребий, по которому каждый десятый из них был расстрелян самым варварским способом.
Среди пленных техасцев находился и брат Холингурса, слабый юноша, с трудом переносивший жестокое обращение победителей и тяжесть изнурительного перехода. У него заболели ноги, и он попросил Иджурру позволить ему ехать на муле. Однако Иджурра отказал ему в этом, приказав продолжать путь пешком. Юноша попробовал было подняться, но снова упал.
— Я не могу идти, дайте мне умереть здесь, — молил он.
— Вперед! — закричал Иджурра, — а то я буду стрелять!
— Стреляйте! — ответил пленный, распахивая полы своей куртки.
Иджурра прицелился ему в грудь и выстрелил. Когда дым рассеялся, юноша лежал на земле мертвым.
Ужас охватил пленников. Крепко связанный Холингурс, стоявший в нескольких шагах от брата, не мог спасти его. Неудивительно, что после этого он воспользовался первым представившимся случаем, чтобы отомстить за смерть юноши.
— Иджурра, кажется, приходится племянником дону Рамону? — спросил я.
— Да, разумеется, — ответил Уитли. — Удивляюсь, как я раньше не вспомнил об этом! Я когда-то встречал дона Рамона в Сан-Антонио, куда он приезжал со своей дочерью-красавицей, которая свела с ума всю местную молодежь и была причиной множества дуэлей.
Я жаждал узнать от Уитли, не отвечала ли Изолина взаимностью кому-нибудь из этих молодых людей, но страх получить утвердительный ответ сковал мои уста.
Вскоре раздался лошадиный топот, и наш разговор был прерван появлением Холингурса с солдатами, оставшимися у гасиенды.
— Капитан Уорфилд, — сказал Холингурс, — мое поведение вас, наверное, удивило. Разрешите мне все объяснить вам, когда будет время. Рассказ мой очень длинен и тяжел для меня. Теперь же скажу только, что Рафаэль Иджурра — мой смертельный враг. Я пришел в Мексику, чтобы убить этого человека. И если мне это не удастся…
— Так вы, значит, его не…
— Нет, не убил, — прервал меня Холингурс, — негодяй убежал!
С этим словами лейтенант присоединился к отряду и молча поехал домой.