Эльфы в погребе Легенды старой Англии Эдвин Хартленд

Неизвестно, в каком году, в четверг перед самыми Святками в «Восходящем солнце» собрались бригадир оловянных россыпей Коза и его рабочие. Этот Коз был болотом, монотонность коего прерывалась гигантскими кочками, свидетельствами трудов многих поколений добытчиков олова. Глядя на словно всколыхнувшуюся поверхность, человек посторонний, как и рабочие, мог бы поверить, что открытые разработки оловянных россыпей дают урожай за урожаем, ибо после долгих лет изысканий и промывания руды оставалось еще достаточно для того, чтобы хватало на жизнь хозяину и оплату трудов нескольких дюжин рабочих. На ту ночь пришелся праздник в честь некоего Пикроуза, человека, когда-то давно именно в этот день обнаружившего олово. Сие событие, хотя и гораздо скромнее – ужином с сопутствующим ему весельем, – в некоторых местах, например в Луксулиане, отмечают до сих пор.

Наша история связана с приключениями одного из участников застолья, Джона Стертриджа, который, упившись элем, отправился домой. До Трегарден-Даун Джон добрался без каких-либо происшествий, достойных упоминаний, а там – увы! – случайно наткнулся на группу маленьких людей, резвившихся под огромной гранитной глыбой. Под взрывы язвительного смеха он, испуганный и озадаченный, поспешил прочь, но дорога, хорошо известная по прошлому опыту, превратилась в неведомую тропу, и после долгих блужданий он не нашел ни калитки, ни ступенек для перехода через изгородь. Джон рассердился и совсем растерялся, когда услышал хор тоненьких голосков: «Эй! Прочь в Пар-Бич!» Джон повторил окрик, тут же был подхвачен и через мгновение очутился в песках Пара. Короткий танец и крик: «Эй! Прочь в погреб сквайра Тремейна!» Джон повторил фразу и вместе со своими волшебными спутниками оказался в Хелигене в погребах, где в изобилии было пива и вина. Накачавшись запасами достойного сквайра, Джон не успел подхватить следующий крик «Эй! Прочь в Пар-Бич!». Утром Джона, совершенно пьяным шатавшимся среди бочонков и бочек, нашел дворецкий. У Джона заплетался язык, и сквайр не поверил его странной да еще несвязно рассказанной истории, а потому отправил беднягу в тюрьму за воровство. В положенное время Джона судили и приговорили к смерти.

Настало утро казни, и собралась большая толпа. Джон уже стоял под виселицей, когда толпа пришла в движение и маленькая, но величественная дама пробралась к эшафоту и звонко воскликнула знакомым Джону голосом: «Эй! Прочь во Францию!» Джон повторил восклицание, и тут же был выхвачен из рук палача и исчез, оставив толпу и судебных исполнителей в немом удивлении и разочаровании.