Малышка Нелл Чарльз Диккенс История для детей

На одной из улиц старого Лондона стоял дом, в котором жил седой старик и маленькая девочка с вьющимися светло-каштановыми волосами. Её звали Нелл, лет ей было тринадцать-четырнадцать, а на вид и того меньше: такой хрупкой и тоненькой она была.
Ещё с улицы, через окно, можно было разглядеть, что их жилище было на редкость необычным. Большая комната представляла собой хранилище самого невероятного добра, какое можно найти в Лондоне. Были здесь и статуэтки из слоновой кости, и рыцарские доспехи, и пыльные, но не потерявшие своего шика восточные ковры; и старинная, а иногда и просто старая, мебель. Больше всего эта комната напоминала собой жилище волшебника. Дедушка Нелл был собирателем древностей. Со всех концов города ему привозили самые разнообразные вещи, он же оценивал их и выставлял на продажу. Тем они и жили. Старик души не чаял в своей маленькой внучке. Несмотря на свой юный возраст, она была настоящей хозяйкой дома, потому что, кроме дедушки, у неё больше не было никого, а у него не было никого, кроме Нелл.
Заботясь друг о друге, они жили дружно и счастливо, хотя порой маленькой Нелл было очень и очень тяжело, ведь вместо игр и кукол ей нужно было заниматься домашними делами и помогать дедушке.
Однажды старик ушёл куда-то поздно ночью, оставив внучку одну в доме, и строго-настрого приказал ей запереть за собой дверь и никого не впускать. Всю ночь Нелл не могла заснуть: сколько мыслей пришло ей в голову, сколько волнений испытала! Старик вернулся лишь под утро, угрюмый и недовольный.
- Куда ты ходил, дедушка? - спросила Нелл, накрывая стол к завтраку.
Но старик ответил:
- Не спрашивай меня, моя любимая Нелл, не спрашивай меня. Знай только, что всё, что я делаю, - это ради тебя и твоего будущего.
Со временем этот случай забылся, жизнь вошла в своё привычное русло, и, казалось, ничто не предвещало беды. Но однажды старик снова ушёл куда-то ночью. А потом ещё и ещё, и всё чаще и чаще. И как ни умоляла его Нелл рассказать о том, куда он отправляется по ночам и зачем оставляет ее дома одну, старик лишь отнекивался да твердил своё:
- Всё это только для тебя, Нелл, о тебе я пекусь.
Он стал мрачным и растерянным, какое-то тайное горе сжигало его изнутри, а иногда на него находили волнение и озноб, он разговаривал тихо сам с собой, и Нелл начала опасаться за его рассудок. Это пугало её, потому что она знала, что они с дедом одни на свете и в случае беды никто не спасёт их.
Однажды поздно вечером, когда Нелл уже собиралась ложиться спать, в дверь позвонили. В такой поздний час в их доме никогда не бывало гостей, но старик не удивился, он только сказал:
- Иди к себе, Нелл, тебе давно уже пора спать.
- Я иду, дедушка, - сказала Нелл. Ей вдруг стало очень тревожно, захотелось узнать, кто это пришел к ним в дом в такое время, но старик был явно не расположен общаться, и она ушла в свою комнату. От волнения она не могла не то что спать, а даже и просто лежать в кровати, поэтому Нелл тихонько подошла к двери своей спальни и, чуть приоткрыв её, посмотрела в большую комнату.
Девочка вся похолодела, когда увидела, кто сидит за столом. Это был карлик с отталкивающим свирепым лицом и лающим голосом. Он заметил Нелл, стоящую в дверях спальни, и улыбнулся ей, показав при этом редкие зубы. У испуганной девочки даже мурашки пробежали по спине, потому что улыбка его не имела ничего общего с весельем, а была похожа на звериный оскал.
- Какая прелестная девочка! - захохотал карлик.
- Это моя внучка, - ответил дедушка, который был чем-то очень и очень угнетён. - Уже поздно, Нелл, почему ты не спишь?
- Я уже ложусь, дедушка, - быстро ответила Нелл и скрылась за дверью.
Её переживаниям не было предела. Она видела, как подавлен дед. Видела злое и ликующее лицо незнакомого карлика. Нелл легла в кровать, но заснуть не могла, тем более что до неё доносились отголоски разговора, который происходил в зале.
- Мне нужно ещё немного денег, мистер Квилп! - приглушённым голосом говорил дедушка. - И тогда я смогу вернуть все долги, а моя внучка станет обладательницей огромного состояния. Всего-то ещё немного денег в долг!
Сказанное показалось карлику таким смешным, что он закатился от резкого смеха.
- Ну уж нет! - закричал он. - Нашли дурака! Я следил за вами и знаю, куда вы спустили все деньги, которые брали у меня взаймы! А я-то думал, что имею дело с честным продавцом антиквариата. Я думал, что смогу заработать, связавшись с вами! У вас же нет ни гроша, а если бы и был, вы спустили бы его за карточным столом!
Воцарилось гробовое молчание. На старика слова карлика произвели впечатление грома среди ясного неба. Он вдруг понял, что тайна его раскрыта, и стал бледен, как крахмальная скатерть. Но ещё большее впечатление эти слова произвели на Нелл. Внезапно всё стало для неё кристально ясно, ночные отлучки деда объяснились сами собой. Эта новость поразила её, она не хотела, не могла поверить в услышанное, но, собравшись с силами, сказала себе: "Бедный дедушка, мой бедный дедушка! Так вот какая пагубная страсть овладела им. Ну ничего, теперь я знаю его тайну и смогу помочь ему!"
Но тот день, по-видимому, был ниспослан Нелл для того, чтобы начались её испытания, и услышанное было ещё не самым страшным, что должна была она узнать сегодня.
- Ваше имущество и дом я забираю за долги! - прокричал карлик. - Так написано в вашем долговом договоре. Завтра я перееду сюда и буду жить в этом доме до тех пор, пока он не будет продан и я не верну свои деньги! Но я достаточно добр и не выгоню вас прямо сейчас. У вас есть целый день, чтобы найти новое жильё и убраться отсюда.
Невозможно описать, как горько рыдала Нелл, поняв, что вот уже завтра ей придётся покинуть родной дом, где она была так счастлива. Но она снова собралась с силами и сказала себе:
"Господь посылает нам такое испытание - и оно во благо. Я уведу дедушку из этого места, где его недуг постоянно даёт о себе знать. Мы будем странствовать, и в странствиях он излечится. А потом мы найдём тихое место, где он встретит тихую и счастливую старость, а я буду с ним до конца его дней".
Сердце Нелл загорелось надеждой, и она совсем не думала о том, как трудно будет им теперь. Она видела впереди только радость и мечтала, что ей удастся спасти старика от болезненного пристрастия к картам. Её воображению рисовались синее небо, бескрайние поля, дорога, пение лесных птиц, прозрачная вода в ручьях… С улыбкой она заснула, а наутро бросилась собираться в дорогу. Дедушка не останавливал её, не спрашивал ни о чём, он стал болен, почти не слышал, что она говорила ему, только всё сидел у стола и, мерно раскачиваясь, разговаривал сам с собой.
Нелл собрала корзинку с едой, взяла кое-какую одежду, палку для старика. Деньги дед в последнее время всегда носил при себе - да и немного их было. У Нелл же была только одна драгоценность - золотая монета, которую старик когда-то подарил ей на именины. Девочка достала монету из тайничка и зашила в подол своего платья. В последний раз она обошла родной дом, который завтра им предстояло покинуть навсегда.
Было раннее июльское утро, когда старик и его внучка вышли на улицу. Сияло ослепительное солнце, на небе не было ни единого облачка. Ставни домов были ещё закрыты, торговцы только-только начинали открывать свои лавки. Нелл взяла старика за руку и бережно повела прочь от дома.
* * *
Странники миновали окраины города, затем огороды, яркие коттеджи и клумбы. Вот и придорожная харчевня, выкрашенная светло-зеленой краской, показалась на пути. Вот и шлагбаум. А за ним началась и вовсе бесконечная дорога, бегущая через луга, на которых стояли копны сена, холмы, деревья. И только изредка вдалеке можно было увидеть очертания какой-то деревни.
- Ты не устал? - спрашивала Нелл у дедушки, когда ей начинало казаться, что старик тяжело дышит и идет всё медленнее.
- Нет, нет, дорогая Нелл, пойдём дальше, - отвечал он, - нам нужно идти, чтобы забыть места, где мы бывали с тобой, где горести посещали нас. Ещё рано останавливаться и рано отдыхать.
Странники шли весь день, а ночь провели в маленьком коттедже, где сдавались койки. Проснувшись рано утром, они позавтракали хлебом и сыром, которые Нелл припасла с собой, и продолжили идти. Так они и шли день за днём, минуя деревню за деревней. Порой они встречали добрых людей: те оставляли их на ночлег или соглашались подвезти на повозке. Тогда старику и девочке мир казался волшебным и приветливым. Они завели даже приятные знакомства в дороге, например с двумя бродячими комедиантами, которые развлекли их кукольным спектаклем о проделках плута, весельчака и забияки Панча.
Но иногда попадались им лгуны или скряги, и эти встречи странники принимали как испытание и безропотно продолжали свой бесконечный путь.
Ни единого раза они не завели разговора о том, зачем они здесь, а не в своём уютном доме, наполненном волшебными редкостями. Ни разу не вспомнил об этом старик. За время путешествия он окреп, и ему начало казаться, что именно так он должен доживать свои дни. Когда старик видел, как восхищается этим путешествием Нелл, которая раньше не уходила никуда дальше окраин Лондона, сердце его наполнялось теплом и умилением. Внучка же его и вправду радовалась как дитя. Каждому новому знакомству, неизвестному растению, чистой ледяной воде в родниках, пению птиц и тёплому солнцу. Но больше всего радовалась она тому, что дедушка снова стал весел и бодр, что, как в далёком детстве, он опять рассказывал ей истории из прошлого и учил её всему тому, что он знал сам. Ни словом, ни взглядом ни разу не упрекнула Нелл старика за то, что, лишённые крова, они вынуждены идти куда глаза глядят и конца-края не видно их пути.
- Когда у нас закончатся деньги, - говорила она, - я буду собирать цветы и в городах продавать их на праздниках. А нет, так мне не стыдно и милостыню попросить рядом с церковью, авось и там подвернётся какая-нибудь работа. Много ли нам с тобою нужно? Главное, что мы вместе, а ты здоров и весел.
Деньги и правда подошли к концу. Нетронутой оставалась только золотая монета, зашитая в подол платья. Однажды душным летним вечером, разморенные от жары, отмахиваясь от мошек, они искали место для ночлега. Солнце уже клонилось к закату, но, на беду, ни одного постоялого двора не попалось им по дороге, ни одной харчевни, в которой можно было бы снять комнату. Но вот в стороне от дороги, прямо посреди поля, они увидели большой зелёный фургон. Это был очень необычный фургон. Окна его закрывали белые занавески, перехваченные фестончиками, на входе висел маленький медный молоточек, двери и ставни были украшены красными полосками - всё это делало фургон таким нарядным, что больше всего он был похож на уютный дом на колесах. Впечатление это усиливалось ещё и тем, что через открытую дверь можно было видеть, что внутри фургона сидит за столом пышная леди, в платье, украшенном бантами, и пьёт чай. Подойдя поближе, наши странники увидели, что столом ей служит большой круглый барабан, убранный белой скатертью.
- Простите, леди, - вежливо обратилась к ней Нелл, - а далеко ли ещё до города?
- Восемь миль, - отозвалась леди, отставляя в сторону маленькую фарфоровую чашку, и, видя, какими грустными от её ответа стали лица Нелл и старика, она спросила: - Неужто вы собираетесь сейчас идти в город?!
- Боюсь, что так, леди, - ответила ей Нелл, - ближе мы никак не найдём места для ночлега.
Миссис Джарли (а именно так звали эту пышную леди) была очень восприимчивой и внимательной особой. Одного взгляда на путников ей было достаточно, чтобы понять, насколько они устали и как они голодны.
- А вот выпейте-ка со мной чаю! - весело воскликнула она. - А там и посмотрим, куда вам лучше двинуться дальше. Вы, дедушка, надеюсь, не откажете мне?
Старик, может, и отказался бы: он торопился устроиться на ночлег, ночь была совсем близко, а восемь миль - это несколько часов пути. Но Нелл посмотрела на него такими просящими глазами, что он не смог отказать внучке. Он снял шляпу, поблагодарил миссис Джарли и вместе с Нелл поднялся в фургон. Хозяйка же достала хлеб, масло, окорок и радушно предложила всё это своим гостям.
Пока они ели, леди вышла и крикнула кому-то, кто копошился с другой стороны фургона:
- А что, Джордж, поклажа у нас очень тяжёлая?
- Лошадь везёт, - протяжно ответили ей.
- А что будет ей, если мы возьмём с собой ещё старика и маленькую девочку?
- Да ничего не будет ей, хозяйка, - усмехнувшись, ответил Джордж, который оказался возницей.
- Вот и ладно, - завершила миссис Джарли.
Уж конечно, путников не пришлось долго уговаривать остаться на ночь да ещё и доехать до города в уютном фургоне, который чем-то напоминал им собственную лавку древностей.
Оказалось, что миссис Джарли - владелица маленького музея восковых фигур - едет в город, чтобы остаться там на несколько месяцев и, расклеив афиши, принимать посетителей, рассказывая им о героях своего музея. Таким образом леди зарабатывала себе на жизнь и новые платья.
- А что, Нелл, - спросила вдруг она после нескольких часов пути, которые они провели в разговорах, - не хотела бы ты жить и работать у меня? Мне давно уже нужна помощница, я совершенно не справляюсь одна с делами. И дедушке твоему мы найдём несложное занятие, а не захочет - так пусть просто живёт с нами и наслаждается старостью.
Нелл посоветовалась с дедушкой и согласилась на предложение миссис Джарли. Ведь так хорошо, так уютно было в этом волшебном фургоне, что ей начало казаться, что судьба смилостивилась над ними и они навсегда нашли здесь свое пристанище.
Как весело взялась Нелл за свою новую работу! Стоило только им приехать в город, как она побежала расклеивать по городу афиши. Миссис Джарли сняла помещение под музеи, в котором расставили восковые фигуры. В музей потянулись посетители, и началась новая жизнь. Нашлась работа и для старика - он сметал пыль с восковых фигур. Миссис Джарли исправно и щедро платила жалованье своим новым работникам, а они были благодарны ей и горя не знали.
Однажды хозяйка отправила Нелл на другой конец города за покупками, а дедушка решил пройтись вместе с ней. Так случилось, что возвращались они уже поздно вечером и были ещё очень далеко от дома, когда вдруг хлынул холодный ливень, который не унимался и собирался, видно, идти до самого утра. Нелл со стариком зашли обогреться в кабак "Храбрый вояка" да и остались там на ночь. Одна незадача: у них с собой совсем не было денег, кроме золотой монеты, зашитой в подол платья Нелл, и как ни грустно это было для девочки, но ей пришлось вытащить монету и отдать ее хозяйке в качестве оплаты за ужин и две комнаты на ночь. Монета оказалась дорогой, и большая горсть медных монеток оказалась в кошельке у Нелл, после того как хозяйка принесла ей сдачу.
Они было уже собрались идти спать, как вдруг глаза старика округлились и, дрожащей рукой указывая за занавеску, он прошептал:
- Посмотри туда, Нелл!
Он показывал туда, где несколько мужчин не самой благоприятной наружности играли в карты и громко сквернословили. Девочка с тревогой смотрела на деда, а старик совершенно преобразился: лицо его покрылось пятнами, дыхание стало неровным. Тут из-за занавески раздался хохот, а затем звон монет, брошенных на стол, и старик зашептал словно в бреду:
- Я знал, я знал, что это должно произойти. Это судьба, Нелл. Сколько у нас есть с собой денег? Дай мне деньги, Нелл, я знаю, что у тебя они есть.
- Нет! Нет, дедушка! Пусть они будут у меня, не нужно! - испуганно проговорила Нелл. - Давай уйдём отсюда! Это плохое место! Пусть дождь идёт, а мы всё равно пойдём, лучше мы найдём другое место для ночлега!
- Отдай мне деньги, - яростно потребовал старик, который уже, казалось, не слышал и не видел ничего, кроме игрального стола.
- Нет, дедушка, я не могу сделать этого! - со слезами в голосе воскликнула Нелл и бросилась наверх, туда, где им были приготовлены комнаты. Прибежав, она кинула кошелёк на маленький столик, а сама в слезах упала на кровать. Сердце у неё бешено колотилось от того, что ей пришлось сейчас пережить, она рыдала в подушку, но через какое-то время дремота овладела ею, и она провалилась в сон.
Проснулась Нелл внезапно, в полной темноте, из-за того, что скрипнула дверь. Невозможно описать словами, как перепугалась она, увидев, что кто-то заходит в её комнату. Это мог быть кто угодно: вор или разбойник. Нелл вспомнила грубые голоса карточных игроков, их пьяный хохот, наверняка это был один из этих страшных людей. Она вжалась в кровать и закрыла глаза, притворяясь спящей, боясь даже дышать. А тёмный призрак осторожно, на ощупь двигался по комнате к её кровати. Он подошёл вплотную, так что Нелл могла слышать его дыхание совсем рядом. Девочка от ужаса зарылась головой в подушку, а призрак уже шарил руками по подоконнику, перебирал что-то руками, пока не добрался до стола, на котором лежал кошелёк. Послышался тихий звон - это вор прятал деньги в карман. Потом скрипнули половицы, тень метнулась к двери и исчезла.
Медленно Нелл приходила в себя. Ей было не так жалко денег, как невероятно страшно. Она перевела дыхание и решила, что спокойнее им с дедушкой будет переночевать в одной комнате. Конечно, вряд ли немощный старик мог защитить её от разбойников, но оставаться одной до утра было просто невыносимо, поэтому Нелл собрала свои немногочисленные пожитки и осторожно выглянула за дверь. В коридоре было темно и безлюдно, только узкая полоска света пробивалась из-под двери комнаты, которую отвели её дедушке. Нелл подошла к двери, толкнула её, дверь бесшумно открылась.
Старик сидел у стола, глаза его алчно горели, и в свете свечи он считал деньги, которые только что украл у Нелл.
В ужасе девочка бросилась назад в свою комнату. Ужас и стыд смешались в ней, её бил озноб, она бросилась на кровать и почти сразу провалилась в мёртвый холодный сон.
Наутро, мертвенно-бледная, она спустилась к завтраку. Дед её уже был за столом. Он делано шутил, но это явно давалось ему с трудом.
- Дедушка, - тихо сказала Нелл, - случилась неприятность, ночью у меня украли все наши деньги…
Последней искрой горела в ней надежда на то, что старик сейчас сознается в содеянном и сможет тогда раскаяться. Но он только посмотрел на неё невидящими глазами и сказал:
- Не думай об этом, дорогая Нелл, пусть всё горе будет в этом. И давай поскорее уйдём из этого места.
С той поры на лице старика снова поселилась страшная бледность, а по ночам, думая, что его никто не видит, он уходил и возвращался под утро мрачный и утомлённый. Деньги он брал у Нелл, но она делала вид, что не замечает этого, боясь, что в своём безумии он решит ограбить их добрую хозяйку.
Нелл становилась всё тоньше и тоньше, всё бледнее и бледнее, но старик, казалось, не замечал этого. Только миссис Джарли стала внимательно смотреть за Нелл, подозревая, что в девочке завелась какая-то смертельная болезнь. Нелл угасала на глазах, она таяла как свеча. Много времени она проводила на городском кладбище, где стояли тишина и покой. Только деревья шуршали высоко-высоко, напоминая Нелл о тех счастливых временах, когда она вместе с дедушкой шла по дороге неизвестно куда. Однажды Нелл заснула на траве, слушая пение птиц, и больше не проснулась.
Её похоронили здесь же, на городском кладбище. Каждый день старик приходил к её могиле и сидел там, сжимая в руках её сумочку. Домой он возвращался уже затемно и, ложась в кровать, говорил: "Она придёт завтра". А на следующий день снова шёл на кладбище, и снова возвращался, и снова говорил: "Она придёт завтра". И, просыпаясь утром, он мечтал, как Нелл соберёт их пожитки, положит в узелок немного сыра и хлеба, и они снова пойдут по дороге неизвестно куда, чтобы продолжить своё счастливое странствие.