Джельсомино в стране Лжецов. Сказка Родари

Прочтете здесь, как Бенвенуто прожил последние минуты

– Ты что здесь делаешь? Со своим тряпьем, что ли, разговариваешь?
За спиной Бенвенуто, который старался разбудить художника, выросла из темноты фигура уличного сторожа.
– С каким таким тряпьем? – переспросил Бенвенуто, чтобы выиграть время.
– Не прикидывайся! Я прекрасно слышал, как ты говорил что-то, обращаясь к этой куче драных чулок. Уж не подсчитывал ли ты, сколько на них дырок?
– Может быть, и разговаривал. Вы правы. Но сам я даже и не заметил этого, – пробормотал в ответ Бенвенуто. – Видать, я очень утомился. Бродишь так целый день, толкая тележку. А в мои годы это тяжело…
– Так отдохните, если вы устали, – с сочувствием сказал сторож. – Кто же в это время будет покупать у вас тряпье?
– Да, сейчас присяду, – сказал Бенвенуто, снова устраиваясь на ручке тележки.
– Если вы позволите, – сказал сторож, – мне бы тоже хотелось немного передохнуть.
– Устраивайтесь поудобнее. Вот еще одна ручка.
– Спасибо. Знаете, тоже ведь устаешь, работая ночным сторожем. Подумать только, я ведь когда-то мечтал стать пианистом! Играешь все время сидя, живешь среди прекрасной музыки. Я даже написал об этом в школьном сочинении. Как сейчас помню, нам было дано задание написать сочинение на тему: «Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?» Я и написал: «Когда я вырасту, то стану пианистом, буду ездить по всем странам, давая концерты. Мне будут много аплодировать, и я стану знаменитым». Однако я не нажил славы даже среди ночных воров, и мне еще не удалось изловить ни одного из них. Кстати, вы случайно не жулик, а? Бенвенуто успокоил его, покачав головой. Ему так хотелось сказать что-нибудь утешительное своему ночному собеседнику с его несчастной судьбой, но сил у него почти не было.
Бенвенуто чувствовал, как с каждой минутой жизнь покидала его. Но ему уже ничего другого не оставалось, как молча слушать.
А ночной сторож, тяжко вздыхая, долго еще рассказывал о своей ночной работе, о пианино, которого у него никогда в жизни не было, о своих детях.
– Самому старшему десять лет, – продолжал он. – Вчера в школе он тоже написал неплохое сочинение. Учителя и сейчас любят задавать сочинения на тему о будущем. Мой сын так и написал: «Когда я стану взрослым, то обязательно буду космонавтом и полечу на Луну». От всей души я хотел бы пожелать ему осуществления такой мечты. Но года через два мне придется послать его работать. Моего крохотного жалованья не хватает, чтобы прокормить семью. К тому же разве можно поверить, что мой сын станет исследователем космоса?
Бенвенуто отрицательно покачал головой. Он хотел этим сказать, что надо верить, что на свете нет ничего невозможного и никогда не следует терять надежду на осуществление своей мечты. Но сторож не заметил этого. Он смотрел на Бенвенуто, и ему казалось, что тот заснул.
– Бедный старик, – прошептал он. – Видать, он слишком утомился. Ну что ж, и мне пора продолжить свой обход.
Сторож удалился, стараясь не шуметь, а Бенвенуто остался сидеть. У него не было больше сил, чтобы подняться.
– Подожду еще, – тихо вздыхал он, – и посижу немного. Я сделал все, что мог. Бананито теперь в безопасности. Да и бедняге сторожу я дал излить со мной душу.
Мысли его путались, становились сбивчивыми и неясными. Ему казалось, что издалека доносится какое-то пение, будто кто-то поет ему колыбельную песню. Но скоро он уже и ее не слышал.
Однако, друзья мои, эта колыбельная вовсе не приснилась Бенвенуто. Случилось так, что, по своему обыкновению, Джельсомино принялся напевать во сне. Его голос, прокатившись по лестнице, зазвучал в переулке и разбудил Бананито.
– Бенвенуто! – позвал он старьевщика, высунув нос из-под кучи тряпья, которым был укрыт. – Бенвенуто, где мы? Что случилось?
Но Бенвенуто уже не мог больше ничего ответить. Художник выпрыгнул из тележки и раза два потряс старика. Руки бедняги были холодны как лед. А из дома продолжал доноситься чарующий голос Джельсомино. Ласковая колыбельная песня кружилась в воздухе, наполняя собой весь переулок.
Бананито взбежал наверх в дом, разбудил Джельсомино, и они оба вышли на улицу.
– Он умер! – воскликнул Джельсомино. – Умер по нашей вине, истратив последние силы на нас, пока мы преспокойно спали и думать ни о чем не думали.
В конце переулка показалась фигура ночного сторожа.
– Внесем старика в дом, – прошептал Джельсомино.
Но ему не понадобилась помощь художника. Бенвенуто стал легкий, как ребенок, и Джельсомино почти без усилий отнес его на руках в дом. Ночной сторож подошел к тележке и стал ее разглядывать.
– Старый тряпичник, вероятно, живет здесь, – сказал он. – Надо бы его оштрафовать за то, что он оставил свою тележку посреди переулка. Но он хороший старик. Сделаю вид, что я ничего не заметил.
Бедный Бенвенуто, в его скромном жилище для него не нашлось даже ложа. Пришлось положить покойника на пол, пристроив под голову немного ветоши.
Похоронили Бенвенуто два дня спустя после тех событий, о которых вы еще ничего не знаете, и сможете о них прочитать в следующих главах. На похоронах присутствовали тысячи людей, но от горя никто не мог говорить, хотя многим было что рассказать о добрых делах Бенвенуто.
И как раз на похоронах, впервые в жизни, Джельсомино запел, ничего не разбив. Голос его был сильный, как и прежде, но звучал более нежно и проникновенно, и все, кто слушал его, чувствовали, что становятся добрее сердцем.
Но до этого, как я уже сказал вам, произошло много разных событий. Прежде всего Джельсомино и художник заметили отсутствие Кошки-хромоножки. В суматохе этих печальных дней они не обратили внимания, что Хромоножка исчезла.
– Она была со мной в тележке, – сказал Бананито. – Конечно, в куче тряпья мы не могли видеть друг друга. Но представь себе, я слышал, как она вдруг громко чихнула.
– Наверное, она попала в беду, – произнес в ответ Джельсомино.
– А может быть, она вернулась в сумасшедший дом, чтобы попытаться вызволить оттуда тетушку Кукурузу и Ромолетту?
– Все что-то делают, – с горечью произнес Джельсомино. – Один только я болтаюсь без дела и способен лишь вдребезги разбивать люстры да пугать людей.
Никто еще никогда не видел его в таком отчаянии. Однако именно в этот момент его осенила замечательная идея блестящая, как звезда первой величины.
– Ну нет! – воскликнул он вдруг. – Мы еще посмотрим на что я способен!
– Ты куда? – с беспокойством спросил Бананито, увидев, как его товарищ поднялся и надел пиджак.
– Теперь настал мой черед, – ответил Джельсомино. – Не выходи пока из дому, тебя разыскивает полиция. Но ты обо мне еще услышишь. О, это будут необыкновенные новости!