Чудесная Страна Оз. Чудесный порошок. Сказка Баума читать

Хорошенько поразмыслив. Тип решил, что лучше всего будет поставить Джека на повороте дороги, недалеко от дома. Он поволок деревянного человека туда, но путь оказался неблизким, а Джек был громоздкий и тяжелый. Помучившись с ним какое-то время. Тип решил действовать иначе. Он поставил Джека на ноги и стал двигать их попеременно вперед, одновременно подталкивая пугало сзади. Таким образом они добрались в конце концов до нужного места. По дороге Джек то и дело падал. Типу пришлось нелегко, но, во-первых, он любил озорничать, а во-вторых, ему ужасно хотелось посмотреть, что же выйдет из его затеи, – и это придавало ему силы.

– Джек у меня молодец, держится отлично! – сказал он сам себе, утирая пот. И тут же заметил, что пугало осталось без левой руки: пришлось возвращаться и искать ее на дороге, а потом еще заново выстругивать деревянный стержень для плечевого сустава. После починки рука держалась лучше прежнего. Тип заметил еще, что голова Джека повернулась задом наперед, но и эту беду он поправил вмиг Наконец пугало встало на дороге лицом в ту сторону, откуда должна была появиться старая Момби. С виду оно было настолько похоже на человека – какого-нибудь местного фермера, – но в то же время выглядело так странно, что застигнутый врасплох прохожий не мог не испугаться.

До возвращения старухи оставалось еще немало времени, и Тип отправился в низину за домом собирать орехи.

Но на этот раз старая Момби вернулась раньше обычного. У Кривого Колдуна, который жил на высокой горе, ей удалось выторговать несколько важных колдовских секретов. Заполучив таким образом три новеньких заклинания, четыре волшебных порошка и кое-какие травки, обладающие чудодейственной силой, она торопилась домой, чтобы испытать свои приобретения в деле.

Момби так задумалась, что, заметив на повороте дороги какого-то человека, кивнула ему, почти не глядя, и буркнула:

– Добрый вечер.

Человек, однако, молчал и не шевелился. Внимательно приглядевшись, она заметила, что вместо головы у него тыква, над которой основательно потрудился перочинный ножик Типа.

– Э-ге! – только и смогла произнести Момби, задохнувшись от возмущения. – Опять эти фокусы негодного мальчишки! Ну ладно же. Ла-адно. Я тебе задам трепку, я тебе покажу, как меня пугать!

В гневе она замахнулась клюкой на весело улыбающуюся тыкву, но внезапно в голову ей пришла мысль, и поднятая клюка застыла в воздухе.

– Да это же отличный случай испытать новый порошок! – воскликнула она – Сразу узнаем, добротный ли товар продал Кривой Колдун или надул меня так же ловко, как я его.

С этими словами она поставила на землю свою корзинку и стала в ней рыться в поисках только что приобретенного драгоценного порошка.

Тем временем Тип, набив карманы орехами, вернулся к дороге и обнаружил, что старуха стоит рядом с пугалом, но вид у нее ни капельки не испуганный.

В первый момент он был сильно разочарован, однако ему захотелось узнать, что же Момби будет делать дальше. Он спрятался за изгородью, где она не могла его заметить, и приготовился наблюдать.

Порывшись еще немного, старуха вынула из корзины перечницу, судя по виду, далеко не новую – поверх полустертой надписи «Перец» рукою колдуна было жирно выведено: «Оживительный порошок».

– Наконец! – радостно вскричала Момби. – Теперь посмотрим, как он действует. Колдун, скупердяй, отсыпал совсем немного, но на две-три порции, думаю, должно хватить.

Тип, конечно, ничего не понял из этих ее слов.

Зато он углядел, как Момби подняла руку и потрясла перечницей над тыквой, в точности как перчат печеную картошку. При этом порошок рассыпался по голове Джека, попал и на его рубашку, и на розовый жилет, и на бордовые штаны, и даже на сношенные залатанные башмаки.

Сунув перечницу обратно в корзину, Момби подняла левую руку вверх, оттопырила мизинец и сказала:

– Вaу!

Потом подняла вверх правую руку, оттопырила большой палец и сказала:

– Тау!

Потом подняла обе руки, растопырив все пальцы как можно шире, и громко крикнула:

– Пау!

Тыквоголовый Джек при этом сделал шаг назад и сказал укоризненно:

– Чего это вы так вопите? Я же не глухой!

Старая Момби даже подпрыгнула от радости.

– Он ожил! – завизжала она. – Ожил! Ожил!

Она подбросила клюку в воздух, потом поймала ее, потом обхватила сама себя за плечи и попыталась сплясать джигу, и все это время весело припевала:

– Он ожил, ожил, ожил!

Можете себе представить, что думал и чувствовал Тип, наблюдая такое.

Вначале он очень испугался и хотел даже бежать без оглядки прочь, но не смог – ноги его не слушались, дрожали и подгибались. Потом он тоже обрадовался, что Джек ожил: глядя на эту забавную физиономию, невозможно было удержаться от смеха. Оправившись от испуга. Тип рассмеялся и смеялся так громко, что Момби его услышала, – она быстро подковыляла к изгороди, схватила Типа за шиворот и вытащила на дорогу.

– Ты вредный, лживый и дурной мальчишка! – вопила она в ярости. – Я тебе покажу, как за мной подглядывать и надо мной смеяться!

– Я не смеялся над тобой, – оправдывался Тип, пытаясь вырваться, – я смеялся над Тыквогодовым. Ты только полюбуйся на него! Разве не хорош?!

– Я надеюсь, вы не хотите сказать ничего дурного по поводу моей внешности, – сказал Джек чрезвычайно серьезно, продолжая при этом весело улыбаться, что само по себе было так смешно, что Тип опять расхохотался.

Даже Момби стала с любопытством присматриваться к оживленному ею существу, а присмотревшись, спросила:

– Что ты знаешь?

– Трудно пока сказать, – ответил Джек. – Мне кажется, что я знаю ужасно много, можно ли знать больше – это для меня пока вопрос. Мне как раз предстоит выяснить, то ли я очень мудр, то ли очень глуп.

– Да, с этим надо разобраться, – задумчиво сказала Момби.

– А что ты с ним собираешься делать – с живым? – поинтересовался Тип.

– Посмотрим, – ответила Момби. – Надо, однако, идти домой – темнеет. Помоги-ка Тыквоголовому.

– Ах, не беспокойтесь обо мне, – сказал Джек. – Ходить я могу не хуже вас. У меня же есть ноги, к тому же на шарнирах.

– На шарнирах? – переспросила она, повернувшись к Типу.

– Конечно, я сам их сделал, – с гордостью отвечал мальчик.

Втроем они направились к дому. Но, зайдя во двор фермы, старая Момби велела Тыквоголовому отправляться в коровник, там завела его в пустое стойло, а дверь снаружи заперла на засов.

– Сперва займемся тобой, – сказала она Типу, и голос ее не предвещал ничего хорошего.

Мальчик встревожился. Он знал, что Момби злопамятна и от нее можно ожидать любых пакостей.

Они вошли в дом – круглый с куполообразной крышей, как все фермерские постройки в Стране Оз.

Момби велела Типу зажечь свечу, затем спрятала свою корзинку в шкаф, плащ повесила на вешалку. Тип послушно выполнил все, что она приказывала: по правде говоря, он был сильно испуган.

Пока Тип разводил огонь в очаге, Момби уселась ужинать. Наконец огонь весело затрещал, тогда мальчик подошел к старухе и попросил немного хлеба и сыру. Момби ничего ему не дала.

– Я же голоден! – обиженно захныкал Тип.

– Недолго тебе голодать, – зловеще пробурчала Момби.

Такие речи мальчику уж совсем не понравились, в них звучала угроза. Но тут он вспомнил, что в карманах у него есть орехи, и, чтобы заглушить голод, расколол и съел несколько штук. Старуха тем временем встала, отряхнула крошки с передника и повесила над огнем маленький черный котелок.

Отмерив равные части молока и уксуса, она налила в него и то, и другое, затем достала множество кульков с сушеными травами и порошками и стала бросать в котелок понемногу из каждого. Время от времени она подходила к свече и, низко склонившись над пожелтевшим листком бумаги, вычитывала рецепт изготовляемого зелья.

Тип смотрел на все это, и тревога его росла.

– Для кого ты это готовишь? – спросил он.

– Для тебя, – буркнула Момби.

Тип повернулся на табурете и внимательно посмотрел на котелок, который начинал закипать, потом перевел взгляд на морщинистое безжалостное лицо старой ведьмы В этот момент он предпочел бы очутиться где угодно, только не в этой темной и дымной кухне, где даже тени на стене внушали ужас. Так прошел целый час, тишина нарушалась лишь бульканьем в котелке да шипением пламени.

Наконец Тип отважился заговорить вновь.

– Я что же, должен выпить это твое зелье? – спросил он, кивая на котелок.

– Да, – отрезала Момби.

– И что со мной будет? – робко поинтересовался Тип.

– Если все приготовлено как надо, – отвечала Момби, – ты превратишься в мраморную статую!

Тип застонал от ужаса и вытер рукавом мгновенно выступившую на лбу испарину.

– Но я не хочу быть мраморной статуей! – вскричал он.

– Зато я этого хочу, – сурово сказала старуха. – Твои желания значения не имеют.

– Но зачем тебе превращать меня в мраморную статую? Ведь на тебя некому будет работать, – спросил Тип, еще не оставляя надежды отговорить старуху от злого дела.

– Работать будет Тыквоголовый, – заявила Момби.

Тип снова застонал.

– Почему бы тебе не превратить меня хотя бы в барашка или в цыпленка? – спросил он в отчаянии – Зачем тебе мраморная статуя?

– А затем! – отвечала Момби. – Весной я разобью цветник, а тебя поставлю посреди клумбы для украшения. Удивительно, что это не пришло мне в голову раньше. Сколько лет я терпела твои фокусы!

При этих словах Тип почувствовал, как капельки пота стекают у него по спине, но продолжал сидеть, не шевелясь и не сводя глаз с котелка.

– Может быть, зелье не подействует, – пробормотал он еле слышно, сам не очень веря в свои слова.

– Думаю, подействует, – бодро отвечала Момби. – Тут я редко ошибаюсь.

Снова наступила полная тишина, и тянулась она долго, потом Момби наконец встала, чтобы снять котелок с огня. Время было около полуночи.

– Пить надо, когда остынет, – сказала ведьма (несмотря на все запреты, она была все-таки настоящей ведьмой). – Нам обоим сейчас пора спать; а с утра на свежую голову я превращу тебя в мраморную статую.

И она заковыляла к себе в комнату, унося дымящийся котелок. Вскоре Тип услышал, как дверь хлопнула и загремел засов.

Вопреки приказу мальчик не пошел спать, а продолжал сидеть у очага, глядя на догорающие угли.